Терри Пратчетт. "Дамы и Господа" - цитаты

А теперь - цитаты

Не все спокойно в Ланкрском королевстве

―О камнях она, конечно же, слышала, хотя никто о них особо не распространялся. И приходить сюда никому не воспрещалось — потому что люди, воздерживающиеся от разговоров о подобных камнях, знают, насколько притягателен запретный плод. Просто местные жители обычно… не подходили к этим камням, вот и все. Особенно хорошенькие девушки.

/* Джейсон предпочитал гномье отношение к религии

―Железо — это железо, а огонь — это огонь, попробуй задумайся о всякой метафизике, и тут же твой большой палец будет размазан по наковальне.

/* Ну вы знаете, что это за песня...

―Вторая дама была коренастой и кривоногой, а лицо ее походило на залежавшееся яблоко и было исполнено почти смертельной доброжелательности. Она играла на банджо и… м-м, пела, если это можно так назвать. В песне той рассказывалось про злоключения некоего ежика.

―Ведьмы вернулись.
И снова все было в порядке.
Это «все в порядке» длилось минут пять.

―Инквизиторы изгнали бы нянюшку Ягг из своих рядов за излишнюю жестокость.

―Здесь что-то не так, — сказала она нарочито холодно и размеренно.
―Да?
―Папоротник и трава вокруг камней примяты. По-моему, здесь кто-то танцевал.
Нянюшка Ягг отнеслась к услышанному, как физик-ядерщик, которому сообщили, что кто-то, чтобы согреться, стучит двумя кусками урана докритической массы.

―Чудакулли никогда не тратил время на пустые разборки. Разборки должны быть насыщенными — либо никакими.

/* О Маграт Чесногк

―Хотя очень приятная девушка.
―Но сентиментальная. Думает, что жизнь можно прожить как в сказке и что народные песни соответствуют истине.— Как думаешь, может, стоит научить ее всему, что знаем мы?
―На это уйдет слишком много времени.
―Пожалуй, ты права.

/* Заботиться о редких животных - это важно

―Их всего-то осталось с полдюжины.
―Наверн Чудакулли очень много делал для редких видов животных. В частности, заботился о том, чтобы они оставались редкими.

/* Забираться в разум животных - хобби матушки Ветровоск

―Но за это приходилось платить. Конечно, никто никакой платы не требовал, но само отсутствие каких-либо требований налагает моральные обязательства. Ты стараешься не бить мух. Как можно осторожнее рыхлишь грядки. Подкармливаешь собак. Ты — платишь. Ты заботишься не потому, что это хорошо, а потому, что так правильно. После себя не оставляешь ничего, кроме смутных воспоминаний, а с собой забираешь только впечатления, не больше.

/* Матушка Ветровоск и Диаманда устроили пристрелочную дуэль глазами

―Ну-ка, покажи.
―«А она действительно хороша, — невольно подумала нянюшка Ягг. — Выдержала взгляд Эсме больше минуты. Даже змеи через минуту обычно сдаются».

―А я ничего и не говорила, — мягко произнесла нянюшка Ягг.
―Знаю! Я прямо-таки слышу, как ты ничего не говоришь. Молчание у тебя — мертвец позавидует!

―Беда нянюшки Ягг состояла в том, что она всегда выглядела так, будто говорила неправду. К правде нянюшка относилась сугубо практически: говорила ее, только если так было удобно или если лень было придумывать что-нибудь поинтереснее.

/* В Ланкре четкое разграничивается использование ловчих птиц

―Маграт дозволялось охотиться с ухтыястребом — или, как еще его называли, с мучеником бородатым. То была небольшая близорукая птица, которая предпочитала ходить, а не летать. При виде крови она теряла сознание. Стая из примерно двадцати ухтыястребов могла заклевать вусмерть больного голубя.

―О нет, — терпеливо объяснял господин Брукс. — Такой штуки, как маточное яйцо, в природе не существует. Улей просто выбирает одну пчелку и растит из нее королеву. Кормит ее королевским молочком, так сказать.
―А что будет, если она станет питаться обычной пищей?
―Из нее вырастет обычная рабочая пчелка, ваша светлость, — ответил Брукс с подозрительно республиканской улыбкой.

―Удар! Укол!
―Маграт отшатнулась так резко, что ударилась затылком о стенку сарая.
―Двух королев быть не может, — спокойно пояснил господин Брукс.
―Маграт оглянулась на ульи. Ей всегда нравился вид пасеки — до этого разговора.

―То есть никто тебя специально не выбирал?
―Что? Конечно нет. Я сама себя выбрала, — пожала плечами матушка, после чего повернулась к нянюшке. Неопытному человеку ее лицо еще долго снилось бы по ночам, даже нянюшка внутренне содрогнулась. — Я сама себя выбрала, Гита Ягг. И хочу, чтобы ты знала об этом.

―Жидкость эта не была виски, не была она и джином, зато крепость ее составляла 90 градусов. Это «лекарство» очень помогало в тревожные моменты, иногда возникавшие в три часа ночи, когда нянюшка просыпалась и никак не могла вспомнить, кто она. После стаканчика прозрачной жидкости нянюшка по-прежнему не помнила, кто она, но это уже не имело значения, потому что она становилась совсем другим человеком.

―Вовсе нет, это совсем не обязательно… Но позволь рассказать тебе кое-что. О красивой женщине в красном платье и со звездами в волосах, а может, и с лунами. И о голосах, которые ты слышишь во сне. И о силе, которую ты чувствуешь, когда приходишь сюда. Думаю, ее посулы были щедры. Тебе обещали дать все, что бы ты ни захотела. И совершенно бесплатно.
―Диаманда молчала.
―Все это уже случалось. Люди любят слушать такие речи. — Глаза матушки Ветровоск затуманились. — Тебе так одиноко, а окружающие слишком глупы, чтобы разговаривать с ними, и мир полон тайн, о которых тебе ничего не рассказывают…

―Ты в моем королевстве, женщина, — сказала королева. — Ты не можешь приходить сюда и уходить без моего позволения. Ты встанешь на колени!
―Я прихожу и ухожу, и ничьего позволения мне не требуется, — огрызнулась матушка Ветровоск. — Никогда раньше его не спрашивала, не собираюсь начинать и сейчас.

―А потом матушка сосредоточилась на управлении шестью ногами одновременно, причем две из них принадлежали совсем другому телу.
―Исполнять на музыкальном инструменте одну мелодию, а петь абсолютно другую — это легкая послеобеденная прогулка по сравнению с тем, что сейчас пыталась проделать матушка.

―Ну, ее все равно уже подстрелили. А если бы подстрелили еще и меня, вообще никто бы не выбрался, — пожала плечами матушка.
―Но это… это несколько бессердечно, Эсме.
―Бессердечно, зато очень мудро. Я никогда не утверждала, что отличаюсь добротой. Благоразумие — вот что главное. И нечего так пялиться. Ты идешь или будешь весь день торчать здесь с открытым ртом?

―Возможно, обе стороны правы. Но это уже совсем другая, квантовая, теория.

/* Организации бывают разные

―Основной элемент организации волшебников — это Орден, Колледж или, разумеется, Университет.
Основной элемент организации ведьм — это ведьма, но, как уже указывалось ранее, основным постоянным элементом является хижина.

/* Предупреждать надо...

―Да, да, но я знаю правила, — вежливо промолвил он. — Волшебникам запрещено использовать магию против гражданских лиц, за исключением ситуаций, представляющих реальную угрозу жизни…
―Вспышка октаринового пламени.
―На самом деле это не правило, — ответил Чудакулли. — Скорее общее указание.
―Как вы можете так поступать?! — вскричал кучер. — Это же вас должны были ограбить!
Чудакулли столкнул его с козел.
―Мы на каникулах.

/* Нам всем стоит подготовиться...

―Мир затаил дыхание.
И это началось, пронеслось, как торнадо над прерией.
―А-а-а-а-а-и-и-и-и-и-и…
Три цветочных горшка над дверью по очереди раскололись. Шрапнель просвистела рядом со щекой господина Тощаги.
―А на волшебном посохе — нехилый набалдашник…

/* Болел...

―Я — настоящий гигант. В определенном смысле, — сказал Казанунда.
―Гиганты, знаешь ли, побольше ростом.
―А я болел.

―До сих пор непонятно, понимают ли животные, что такое ответственность или взаимно выгодный договор. Но это и неважно. Главное, ведьмы это понимают. Если вам действительно захочется расстроить ведьму, окажите ей услугу, за которую она будет не в состоянии вам отплатить. Невыполненные обязательства будут терзать ее как больная заусеница.

―У пчел была одна особенность. Леток улья они защищали ценой собственных жизней — если, конечно, это было необходимо. Но осы, пронырливые сволочи, были большими мастерами по части обнаружения какой-нибудь щели в задней стенке и обкрадывали улей в два счета. Самое забавное, что находящиеся в улье пчелы никак не могли им помешать. Они охраняли вход, но понятия не имели, что делать, если оса уже проникла в улей.

―Вообще, осы довольно-таки красивые твари. Но если ты за пчел, значит, должен быть против ос.

―Итак, — сказала она скорее себе самой. — Она не хочет, чтобы я там оказалась. Что ж, посмотрим, посмотрим…
―Оказалась где? — спросил Чудакулли.
―Понятия не имею, — пожала плечами матушка. — Знаю только, что, если она так не хочет куда-то меня пускать, именно туда я и направлюсь.

―Главное тут — всегда знать, где ты находишься.
―Неужели? Что ж, я знаю, где нахожусь.
―Нет, не знаешь, ты просто случайно присутствуешь здесь. А это не одно и то же.

/* Эльфы обижают Шона. Злые!

―Кольчуга не слишком защищает от стрелы, особенно если она нацелена вам между глаз.

―Любимое развлечение эльфов — они не прекращают погони, пока ты не упадёшь, пока твоя кровь не застынет от ужаса. С другой стороны, если гномы вдруг возжелают твоей смерти, они просто при первом же удобном случае разрубят тебя на части топором. А всё потому, что гномы гораздо добрее эльфов.

/* Оставь меня, старушка, я в печали...

―Он обратил взгляд глубоко посаженных глаз на нянюшку Ягг.
―Что, неужто настала наконец година проклятая?
―Нет, еще нет.
―Тогда доколе вы, смерды, трезвонить будете да добрых молодцев будить? И двухсот годков не минуло, глаза едва-едва сомкнул, так нет, какому-нибудь псу смердящему обязательно в колокол позвонить надо. Уйди, старуха, не мешай спать.

/* Здоровый гномий взгляд на древние легенды

―Один волшебник давным-давно заколдовал их. А проснуться они должны для решающей битвы, когда волк съест солнце.
―Эти волшебники, они совсем чокнутые. Одни боги знают, что они там курят, — покачал головой Казанунда.

―Вы никогда не будете править миром, — сказала нянюшка. — Слишком много музыки. И слишком много железа.
―Железо ржавеет.
―Но не в головах.

―Настанет день, и он вернется, — тихо произнесла нянюшка. — Когда заржавеет даже железо в головах.

―Что с остальными?
―Ты хоть немножко понимаешь, что происходит?
―Могу рискнуть высказать предположение.
Думминг покачал головой:
―Все гораздо хуже.

―Первой заговорила нянюшка Ягг. Ведьмы умеют мириться с тем, что есть, вместо того чтобы настаивать на том, как должно быть.

―Иногда можно многое узнать об океане, если повнимательнее присмотреться к камушкам.

―В любом случае, даже если матушка не попала в лучший мир, она сделает все, чтобы его исправить.

―Странно, — задумчиво промолвила она. — Маграт осталась прежней, даже после того как полностью изменилась.

/* Матушка предлагает Джейсону подковать единорога...

―Платой за то, что ты можешь подковать все, что бы к тебе ни привели… является обязанность подковывать все, что бы к тебе ни привели. Плата за то, чтобы быть лучшим, — это обязанность быть лучшим. И ты согласился на нее так же, как и я.

―Подковать единорога… — промолвила нянюшка, покачав головой. — Только ты могла до такого додуматься, Эсме.
―Я всю жизнь этим занималась, — сказала матушка.

Конец