Михаил Успенский. "Кого за Смертью посылать" - цитаты

А теперь - цитаты

―Дело будет так, – начал я. – Вы будете счастливы, но однажды, путешествуя под водой, наткнетесь на лысого мужчину, сидящего среди водорослей. Вы подумаете, что это водяной царь, но он заговорит с вами по-русски. Вам покажется, что вы поняли, о чем он говорит, но через некоторое время вы, к своему великому ужасу, поймете, что ошиблись. ~Рекс Стаут

―Ага, – прошептал Жихарь. – Я давно заметил, что самые страшные чудовища – это которые с человеческим лицом...

―Где же ты казну свою держишь? – проникновенно, чтобы не спугнуть, спросил водяник.
―В самых разных местах, – сказал Колобок. – В основном у цюрихских гномов.

―Я князь, а не купец!
―Купец главнее, – сказал Колобок. – Только пока не все это поняли...

―Это честную работу можно выполнять спустя рукава, а мошенничать следует на совесть...

―... Для того, чтобы изменить внешность, богатырю не требовалось множественных усилий. Достаточно было просто прикинуться дурачком, а делать это он умел и любил: расчесал рыжие кудри на прямой пробор, насовал в бороду веточек и щепочек, разул правую ногу, оставив левую в сапоге, вытаращил глаза и разинул рот. Теперь никто не подумает, что князь.

―Он не честный, – вздохнул Колобок. – Он принципиальный.
―Это как?
―А вот так. Принципиальность – это та же честность, только себе на выгоду. Понял разницу?

―Лучше с умным потерять, чем с дураком найти! Это такая вещь, такая... Да ты не поймешь...

―Заклятья Судениц на Гомункула не подействовали, так окаянные бабы пинками прогнали обнаглевшее, как они выразились, хлебобулочное.

―Шествующие незримыми путями неизбежно встречаются, – объяснил Лю Седьмой.

―Какая радость! – воскликнул Бедный Монах. – Вот она, подлинная сущность человека, избавившегося от всего лишнего! Смел ли я надеяться, что увижу такое собственными глазами!
―Это Колобок, гордость наша, – сказал Жихарь. – Он, братка, постарше тебя будет!

―Зачем вся орда ходи? – удивился Сочиняй. – Надо одному Каравай-багатуру ножик дать. Он как раз ростом с курицу – честный поединок будет, секим-башка…
―Я тебе не гладиатор наемный! – возразил Колобок. – Да и куры тут какие-то вечно голодные: того и гляди последнюю изюминку из меня выклюют... Не к лицу Вечному Герою будет сложить голову в битве с курями.

С ярамарки вернулись удачно. И тут Смерть куда-то пропала

―...Ее уход заметили не сразу и не все.

―Какой поэт погибает в безвестности! – восклицал Лю Седьмой. – Как тонко чувствует он трагедию разлученных Сунь И Вынь!

―Апсурда на него все яды извела – никоторый не берет.

―Вот он, радостный наш! Поднимайся, нравственный урод!

―Ну, Кощей, – неохотно сказал Кощей. – Руки-ноги-то развяжите, не убегу, некуда бежать…
―Позвольте, достойнейшие лорды и визарды! – воскликнул Яр-Тур. – Это же вечно юный сэр Питер Пэн!
―Йес, ай эм, сэр! – воскликнул юноша. – Дернула же меня нелегкая посмотреть на здешние края! Сразу туземцы прилепили мне эту дурацкую кличку, стали обвинять черт знает в чем...

―Сколько тебя, злокачественная старушка, предупреждать? – вздохнул богатырь. – Ну зачем ты детей пугаешь?

―Но для дураков, видно, надо все объяснять прямыми словами – намеков мы не понимаем...

―Дубина! – стонал Колобок. – Слезай вниз! Уходим скорее!
―Помалкивай, горбушка! – огрызнулся богатырь.

―Все прочие беды и несчастья мигом вылетели из головы многоборского князя, когда он представил, что придется здесь застрять навеки в обществе болтливого черствого хлеба.

―Все-таки не допекла я тебя в свое время, – сокрушенно сказала Армагеддоновна. – Головку не прожарила как следует… Вот ты и получился без понятия...

―Если я что-нибудь понимаю в символике, – сказал король Яр-Тур, – то этот подземный ход ведет на Луну...

―Объяснение весьма глупое, оттого и представляется мне правдивым.

―Чем выше возможности, тем мельче душа, – ответил Бедный Монах. – При возможностях неограниченных душа вовсе сходит на нет. Видимо, некогда этот Мяо Ен был великим воином и выдающимся ученым. Достигая совершенства, он забыл о равновесии, решил быть Светом без Тьмы или Тьмой без Света. Вздумал поглотить всю Вселенную с тем, чтобы потом породить новую. Высокий замысел, низкая натура!

―Спасибо, утешил! – сказал Жихарь. – Значит, если я тебя правильно понял. Мироед становится все глупее и глупее?
―Не совсем так, – сказал Лю. – Просто он себя считает все умнее и умнее.

―А мне так его даже жалко, – пыхтел Колобок. – Ходит, ходит по свету – ни родных, ни друзей… Сеет, сеет зло, а ничего не всходит..

―Только зря я тебя тогда пожалел. Культяпый ведь… Мы-то думали – поймешь, осознаешь, повернешься к людям всей душой… Займешься полезным делом – каналы в земле прогрызать начнешь...

―Ямку, ямку ищи! – кричал Колобок. – Обидно будет сгореть в час победы!

―Самое то! Теперь падай ногами к Мироеду, закрой глаза и спрячь меня к себе под живот! Таких, как ты, бабы еще миллион нарожают, а я неповторимый...
―И больше ничего не сказал Колобок, потому что вес у Жихаря был немалый.

―Кровь течет! – не слышал его Жихарь. – Бежит по жилам! Жрать охота! Пить охота! Жить охота!
― Значит, Смерть пришла, – рассудил Колобок и выбрался из-под обломков. 

―Что случилось? – спросил Жихарь и понял вдруг, что за всякую победу нужно платить.

―Я понял, – сказал Колобок. – Понял, что вместо золотой кареты будет мне медный таз...

Конец.