The Battle! Пелевин vs. Сорокин

В.Пелевин: "День бульдозериста"

―Передовики майские...

―...так, глядишь, и премия маем гаркнет.

―Ты, Вань,.. и есть самый настоящий герой трудового подвига.

―Надо ж на чем-то детей воспитывать. А то от них одни поджоги со взрывами. Вчера на Санделя опять мусорный бак взорвали. По песочницам бродят...

―"Слава труду!"

―Марат, — убеждал за стеной женский голос, - будешь писать в окно, тебя в санделята не примут. Послушай маму.

―На тебя уже смотреть тошно. Как будто ты... — Валерка сморщился в поисках определения, — как будто ты нить жизни потерял.

―Ну и успехов в труде.

―Верно, ― ответил Валерка. ― Приходите, посоветуйтесь. Хотя ведь у вас и своих ветеранов немало, вон Доска почета-то какая ― в пять Стахановых твоего обмена опытом в отдельно взятой стране...
―Точно, есть у нас ветераны, ― не сдавался химик, ― да ведь у вас традиция соревнования глубже укоренилась, вон вымпелов-то сколько насобирали, ударники майские, в Рот Фронт вам слабое звено и надстройку в базис!

―Лучше бы о материальных стимулах думали, пять признаков твоей матери, чем чужие вымпела считать, в горн вам десять галстуков и количеством в качество...

―Ну так и отмирись от меня на три мая через Людвига Фейербаха и Клару Цеткин...

―А вы чего тут маетесь? ― спросил кто-то из химиков. ― Ждете кого-то?
―Так, ответил Иван, ― нить жизни ищем.

―Иван вспомнил виденную когда-то дээспэшную брошюру, называвшуюся "Партай-чи", где был описан целый комплекс движений, благодаря которым человек даже самых острых умственных способностей мог настроить себя на безошибочное проведение линии партии.

―"В поисках внутреннего Буратино", ― прочел Иван название. ― Непонятно только, где он Буратино ищет ― в бревне или в себе.
―По-моему, ― ответил Валерка, ― одномайственно.

―Давай, трудячь, в партком твою Коллонтай! ― закричал оттуда пьяный голос Валерки, и захохотали какие-то бабы. ― Всем котам первомай сделаем в три цэка со свистом!

―Какого молота ты там высерпить хочешь?

―Сейчас, ― повернулся он к Ивану, ― будет тебе эпифеномен дегуманизации. Аккордеоном по трудильнику.

―И еще скажи, ― говорил Петр, идя с ним по коридору с одинаковыми резиновыми половиками перед каждой дверью, ― что наш главный секрет ― не в бомбах и самолетах, а в нас самих.
―Скажу, ― обещал Иван, ― это я понял.

В.Сорокин: "Доверие"

―Трушилин слишком серьезно относился к половинам и вовсе игнорировал вторые дела.

―Я, признаться, тогда чувствовал себя каким-то удодом... девчонкой какой-то...

―Просто рев и ползанье...

―Что важнее — люди или пробкодержатели?

―Глупость! Зачем эти кривляния? Мы что, бобры?

―Не надо косить в платок, товарищи.

―Тон и серости надо предвидеть загодя.

―Линия - это не бобы. Такие вопросы слишком серьезны, чтобы пускать из числа на самотек.

―Это чтобы и волки сыты, и дратва прибрана?

―Но правда - это не куль муки и не голубое желе.

―У Боброва позиция мне лично не совсем понятная. Как будто он видит дупло, но сладости откладывает.

―Правильно. Этой рыбе жить давать - только пахнуть.

―А он, по правде говоря, откровенный поршень. Да еще с медовым кольцом!

―Мы что ― жестяные зайцы?

―Так, значит, у нас вечер самокритики. Будем читать по губам.

―Хватит, хватит базарить! Вы что ― камыш?

―Это не бахрома, а окончательное решение. Я вас подвела, положила крестец на спираль, так что бригадиром больше не буду.

―Ни в какую. Насмерть стоит. Как георгин.

―Ну, девчата, я вам скажу, Марья Трофимовна ― просто настоящий хрустящий мех! Так резать деревом, так лепить гландами!

―Люди не куски алмазов.

―Нам с ними пихать, с ними и отпихиваться.

―Иди, но чтоб в девять был, как крестообразные!

―Чувствовать себя удодом или девчонкой - безнравственно.

―... наш отдел давно уже делает по табличке, по лохматостям.

―Давай! Режь пионера, Денисыч!

―Нам всем надоело работать по-гусиному!

―Да! И про желчь! Пора нам, товарищи, гнуть мисочки по общим патронам!

―Вот это ― деловое дерево!