Терри Пратчетт. "Мелкие боги" - цитаты

А теперь - цитаты

/* От некоторых привычек особенно трудно отказаться */

―Каждый знает, почему черепаха падает. Сила тяжести — это привычка, от которой трудно отказаться.

/* В подвалах монастыря истории */

―Концентрированная История, хранящаяся здесь и бесшумно просачивающаяся отсюда в мир, может быть опасной. Время — тот же наркотик. Передоз времени — и вы покойник.

―Служащие истории монахи никогда не увлекались частной собственностью, ибо понимали: большинство вещей через век или два безнадежно изнашиваются.

/* Краткий план действий по встрече нового пророка */ */

―Всякий раз, когда ожидается появление очередного пророка, церковь удваивает свои усилия, дабы выглядеть как можно более свято.

―...ересь должна быть вырвана с корнем, а также с рукой, ногой, глазом и языком и что настало время очиститься от скверны.

―Кровь всегда считалась крайне эффективным моющим средством.

И вот настала наконец пора Великому Богу Ому поговорить со Своим Избранным, коего Брутой именовали

/* И обратился Великий Бог Ом к своему пророку. И пророк его не услышал. Три раза пришлось кричать! */

―И тогда Великий Бог Ом снова рек Бруте, Своему Избранному:
―Эй, ты!

―Богам нужна вера, а людям нужны боги.

―Но Великий Бог Ом еще раз рек Бруте, Избранному:
―Ты что, парень, совсем оглох?

/* Действительно, пугающе. И очень необычно */

―«В этом пареньке всегда было что-то жутковатое, — подумал Нюмрод. — Когда ты что-нибудь говоришь ему, он смотрит на тебя так, будто действительно слушает…»

/* В Омнии для каждого найдется свое место */

―Даже мастерам задавать ненужные вопросы или проигрывать священные войны, и тем отводилось соответствующее место — в печах непорочности или ямах правосудия святой квизиции.

―Место для каждого, и каждый на своем месте.

/* Эксквизиторы - люди как люди. Такая работа. Надо же им семью кормить, верно? */

―Нормальный семейный человек, который каждый день ходит на работу и ответственно относится к своим обязанностям, мало чем отличается от самого чокнутого психопата.

―И Ворбис это знал. Обладая подобным знанием, вы знаете о людях все, что необходимо.

/* Им было чего бояться */

―Омниане были богобоязненными людьми. Им было чего бояться.

/* Оказался великий Ом мелкой Черепашкою. Но омнианцы этого еще не знают */

―И все-таки черепаха движется!

/* Думать - это нехорошо. Наводит на мысли. А мысли - это лишнее */

―Всякое любопытство есть праздность, — нравоучительно заметил Ворбис. — Ибо оно наводит разум на лишние, ненужные размышления.

/* Ну не видят очевидных вещей! Приходится объяснять доступно */

―Б'ей Реж не мог не признать правдивость заключения Ворбиса. Он по собственному опыту знал, что правильные и очевидные мысли — такие как несказанная мудрость и справедливость Великого Бога Ома — кажутся многим людям настолько туманными, что этих неверующих приходится убивать, чтобы они осознали свою ошибку.

―Даже когда их берут в осаду и морят голодом, они предпочитают умереть, но так и не увидеть здравый смысл.

/* Болел, значит? */

―Какой здоровенный бычара, — заметила черепашка.
―Точный образ Великого Бога Ома в одном из его мирских воплощений! — гордо заявил Брута. — И ты говоришь, что ты — это он?
―В последнее время я много болел, — объяснила рептилия.

―Людей? — наконец выдавила она. — Вы жарите в этой штуковине людей?
―Так я и думал! — торжествующе воскликнул Брута. — Вот еще одно доказательство, что ты — не Великий Бог! Он бы точно знал, что людей мы здесь не сжигаем. Сжигать людей? Это же неслыханно!
―А, — сказала черепашка. — Тогда что?
―Эта статуя служит для переработки еретических отходов и прочего мусора, — растолковал Брута.

/* Брута пришелся Ворбису ко двору */

―Выглядит не слишком сообразительным.
―Так оно и есть, — признал Нюмрод.
―Ворбис одобрительно кивнул. Чрезмерную сообразительность послушника вряд ли стоит считать счастливым даром.

/* Ому нужен Верховный жрец. Он-то наверняка в него верит! */

―Верховные жрецы не уходят далеко от насиженных мест. Нужно лишь ползти вверх. Суть иерархии именно в этом и состоит. Самый главный всегда на самом верху.

/* Очень одинокая работа */

―Богам не к кому обратиться за помощью, и, если ты сам бог, никому ты не помолишься.

―Вытянув шею и торопливо перебирая неуклюжими лапками, Великий Бог Ом мчался к ближайшей статуе. Статуя оказалась им самим, только в виде топчущего безбожника быка, но это не утешало.

/* Зачем людям нужен мозг? */

―Богам очень не нравится, когда люди не работают.

―Люди должны быть постоянно чем-то заняты, в противном случае они могут начать думать.

―Якобы недействующая часть мозга существует только для того, чтобы оградить людей от ненужных мыслей. И действует она весьма эффективно. Она способна заставить человека испытать неподдельную скуку при виде самого настоящего чуда.

/* Брута объясняет Ому смысл работы эквизиции */

―А если эксквизиторы ошибаются? — спросила черепашка.
―Они не могут ошибаться, — возразил Брута. — Их направляет рука… твоя рука… твоя передняя нога… вернее, твоя лапка…

―Эти люди хоть в чем-то да виноваты, иначе ты, в своей мудрости, не направил бы к ним квизицию.
―Правда? — Ом продолжал вспоминать то лицо. — Значит, они сами виноваты в том, что их пытают? И я действительно так сказал?

/* В Анк-Морпорке у каждого свой рай и свой ад. Варвары! */

―Никто никого не трогал, каждый сам выбирал себе свой рай и свой ад, куда и направлялся той тропой, которая ему больше нравилась.

/* Ворбис построил в Омнии особую демократию */

―В нынешние дни царила демократия острых ножей. А наиболее активно иски ереси велись на высших уровнях церкви. Ворбис объяснил все крайне ясно: выше по дереву — тупее пила.

/* Б'ей Реж посмотрел на висевший на стене меч */

―Когда самое меньшее, что с тобой могут сделать, — это все, что угодно, самое большее уже не кажется столь ужасным.

/* Как-то повывелись верующие у Ома... */

―Был страх, благоговейный ужас, было страстное желание, была надежда. Все эти эмоции имеют свои запахи. Но пламени веры не было.

Омнианская экспедиция в Эфеб

/* Ворбис не собирался сам убивать дельфина. Он просто посмотрел на капитана... */

―На лице капитана застыла глупая улыбка человека, попавшего между молотом и наковальней. И тем, и другим Ворбис владел в совершенстве.

/* Дельфин был таким маленьким… */

―Он перевернул меня на панцирь, — напомнил Ом.
―Да, но люди главнее животных, — возразил Брута.
―Этой точки зрения часто придерживаются именно люди.

/* Теория Кууми Смельского */

―Боги все могут объединяться. И все боги начинают с малого. Но с возрастанием числа верующих растет и бог. И уменьшается тоже пропорционально этому числу.

―Богам нравятся игры — при условии, что выигрывают они.

/* Брута стучит в дверь Ворбиса */

―Слова — лакмусовая бумажка, определяющая тип разума.

―Если вы окажетесь рядом с человеком, хладнокровно использующим повеление «приступайте», бегите прочь и как можно быстрее. А если услышите «войдите», то даже не задерживайтесь, чтобы упаковать вещи.

/* Чем похожи слова и овцы */

―Всего в миле от той расщелины паслось стадо коз. Лишь незначительная неровность местности стала причиной того, что первым человеком, услышавшим голос Ома и давшим ему представление о людях, был пастух овец, а не коз. Эти люди смотрели на мир по-разному, и вся история могла бы получить другое продолжение.

―А все потому, что овцы глупы, и их надо погонять, а козы умны, и их надо вести.

/* Люди, глаза-то раскройте! Вот же оно чудо - прямо перед вами... */

―Люди! Они жили в мире, где трава оставалась зеленой, цветы регулярно превращались во фрукты — но что именно производило на них наибольшее впечатление? Плачущие статуи. Вино, сделанное из воды! Обычный квантомеханический тоннельный эффект — это случилось бы в любом случае, если ты готов подождать несметное количество лет. Как будто превращение солнечного света в вино при помощи виноградной лозы, времени и энзимов менее впечатляюще и происходит повсеместно!

/* Кто такой философ */

―А кто такой философ? - спросил Брута.
―Тот, у кого хватило ума подыскать себе непыльную работёнку, не связанную с подъёмом тяжестей, - раздался голос в его голове.

/* Слова нет... */

―Раб — эфебское понятие. У нас в Оме нет такого слова, — гневно ответил Ворбис.
―Мне об этом известно, — кивнул тиран. — Полагаю, у рыб тоже нет слова, обозначающего воду. 

/* Дидактилос рассказывает Бруте, как люди побивали камнями сидящего в яме... */

―Могу сказать только, что зрелище было ужасным.
―Состояние тела не…
―Нет, я говорю не о том бедняге, что сидел в яме, — снова перебил его философ. — А о людях, бросавших камни. Они были полностью уверены. Уверены в том, что в яме сидят не они. Это было написано на их лицах. И они были этому так рады, что бросали камни изо всех сил.

/* Хорошо быть современным философом... */

―Лампа, которая не светит, для человека, который не видит?
―Да. Работает отлично. В филососфском смысле, конечно.
―И ты живешь в бочке?
―Сейчас очень модно жить в бочке, - пояснил Дидактилос, быстро шагая вперед и периодически касаясь кончиками пальцев деревянных узоров над головой. — Большая часть философов так живут. Демонстрируют презрение и пренебрежение ко всему мирскому. А Легибий свою бочку превратил в сауну.

/* Мысли в голове Бруты */

―«Самое худшее в Ворбисе, — думал он, — вовсе не то, что он сам творит зло, а то, что он заставляет творить зло других людей. Он изменяет людей по своему образу и подобию. И с этим ничего не поделаешь. Ты просто заражаешься от него».

/* Существуют разные способы познания - рассказывает Дидактилос */

―Помню, когда-то принц Ласгер Цортский спросил меня, как ему стать ученым человеком, учитывая тот факт, что времени на чтение у него нет. И я сказал ему: «Королевской дороги к познанию не существует, ваш величество». А от мне ответил: «Так построй ее, иначе я отрублю тебе ноги. Используй столько рабов, сколько нужно». Очень бодрящий и непосредственный подход, должен сказать.

Переход через пустыню

/* Брута идет по пустыне. Несет с собой Ворбиса. И думает о разном */

―Бог. Богу нужны люди. Вера — это пища богов. Но еще богам нужна форма. И боги становились такими, какими их представляли люди. Вот почему Богиня Мудрости носила пингвина. Подобное могло случиться с любым богом. Хотя должна была быть сова.

/* Что было сначала - курица или яйцо? Горы или песок? */

―Гордо Цортский утверждал, что песок — это останки гор, однако Ирекс доказал, что песчаник — это камень, состоящий из спрессованного песка, значит, песчинки на самом деле прародители гор…

―Каждая песчинка — маленький кристалл. Она растет…

/* Брута умирает от жажды. Ему поможет только чудо */

―Никаких проблем для бога, пребывающего в хорошей форме. Но как решить эту проблему, если ты — черепаха?

―Черепашка сползла к подножию бархана и некоторое время ползала там взад-вперед. Наконец она нашла нужное место и принялась рыть песок.

/* А что по-вашему чудо? */

―Но ты нашел воду. Воду в пустыне.
―Никакого чуда в этом нет, — фыркнул Ом. — Здесь, у берега, иногда выпадают дожди. Ливневые паводки. Высохшие русла рек. Водоносные пласты, наконец.
―А мне это кажется чудом, — прохрипел Брута. — И не перестает таковым быть — даже несмотря на то, что у тебя есть ему объяснение.

/* у Бруты кризис веры. Зачем людям сдались эти боги? */

―Снова раздался несколько брюзгливый голос Ома:
―Людям ведь нужно во что-то верить. Так почему бы не верить в богов? Что еще остается?

/* Брута не бросит Ворбиса в пустыне. Ом не одобряет */

―Так поступают в Этике? — с издевкой спросил Ом.
―Понятия не имею. Так поступаю я.

/* Люди как люди... */

―Ничего не понимаю, — сказал Ом. — Они напрочь не верят в мое существование, но рисуют на могилах мое стилизованное изображение.
―Это трудно объяснить. Думаю, они поступают так потому, что верят в свое существование, — ответил Брута. — Они — люди, и он был человеком.

/* Видения предлагали Бруте все богатства мира */

―Несмотря на идеальную память, Брута не помнил, что говорили голоса и какие еще картинки ему являлись. В памяти остались только жареная свинина и пиво.
―Это потому, — тихо промолвил Ом, — что они не знают, чем тебя соблазнить. Поэтому предлагают все подряд. Как правило, все начинается с видений еды и плотских наслаждений.

/* Благодарность иногда принимает странные формы */

―Лев испытывал странное чувство благодарности. Он чувствовал, что должен догнать тот кусок еды, который так заботился о нем, — догнать и символически от него отказаться.

Снова в Омнии

/* Ворбис абсолютно безумен. В особом смысле */

―У Кусьпа сложилось впечатление, что Ворбис абсолютно безумен, но в особом смысле. К обычному безумию Кусьп уже привык и научился иметь с ним дело. Безумцы вокруг кишмя кишели, а в подвалах квизиции многие из них становились еще более безумными. Но Ворбис давно перешел эту красную черту и построил по другую сторону некую Логическую конструкцию. Рациональные мысли, составленные из безумных элементов…

/* Брута получает ценные советы от монаха времени. И спрашивает, что делать с заповедями */

―Ты говоришь с Богом, - промолвил Лю-Цзе.
―Но откуда?..
―По приметам. Человек, разговаривающий с Богом, живет трудной жизнью.

―Все остальные пророки возвращались с какими-нибудь заповедями.
―А где они их брали?
―Мне кажется... они сами их придумывали.
―Вот и ты возьми их там же.

/* Ом кричит своему пророку: Подожди меня! Поехали лучше в Анк-Морпорк. Но Брута не слышит... */

―Зачем соваться в мясорубку? Эта страна заслуживает Ворбиса! Овцы заслуживают того, чтобы их погоняли!

/* После вчера всегда наступает отрезвляющее утро */

―Вчера вечером он думал, что все-таки шанс у него есть. Вчера вечером было возможно все. Беда «вчерашнего вечера» состоит в том, что за ним всегда следует «сегодняшнее утро».

/* И Брута направился к Месту Сетований */

―Слоны, они же офицеры, они же епископы, двигаются по диагонали. Поэтому часто оказываются там, где короли их не ждут.

/* Симони взялся за рулевые канаты. Пора запускать Черепаху в дело */

―«Вот какой должна быть война, — подумал он. — Да, именно такой. Пара-другая таких Черепах, и с войнами будет покончено раз и навсегда».
―Разойдись! — отдал он приказ. И потянул на себя большой рычаг. Хрупкий металл с треском переломился.

―Дайте человеку рычаг подлиннее, и он непременно перевернет мир. Только рычаги попадаются все какие-то хрупкие, потому-то и нужна точка опоры.

/* У Ома только один шанс на миллион. Оказаться в когтях Орла. И схватить его за кое-что важное */

―Ни одна черепаха прежде так не поступала. Ни одна черепаха во всей множественной вселенной. Но, с другой стороны, обычным черепахам не знаком неписаный девиз квизиции, гласящий: «Cuis testiculos habes, habeas cardia et cerebellum».
―«Если ты завладел их, э-э, вниманием, считай, ты завладел их душами и сердцами».

/* Симони и Бедн обсуждают вопросы тактики. Спасать Бруту - или лучше не стоит? */

―Да, — кивнул Бедн, повернувшись к Симони. — Теперь я точно уверился, что Ворбис — это зло. Он сжег мой город. Цортцы иногда тоже так поступали, а мы в ответ сжигали их города. Это была самая обычная война. Часть истории. Он врет, обманывает, рвется к власти и делает это только ради себя. Но так поступают многие. А в Ворбисе… Знаешь, что в нем самое страшное?
―Конечно, — ответил Симони. — Это то, что он делает с…
―Самое страшное — это то, что он делает с тобой.

/* Ом идет! Вернее, летит... Вернее, подлетает. А Ворбис сейчас умрет. */

―Чем верить в каких-то богов, лучше верьте в черепах. Они куда реальнее.

/* Флоты стран побережья атакуют Омнию. Симони предлагает сражаться. Брута против */

―Теперь у нас есть правда, ради которой стоит умереть!
―Нет. Люди должны умирать ради лжи. Правда слишком драгоценна, чтобы ради нее умирать.

/* Смерть объясняет Ворбису, что все несколько хуже... */

―ВОЗМОЖНО, ТЫ УЖЕ СЛЫШАЛ ЭТУ ФРАЗУ, — задумчиво проговорил он. — АД — ЭТО ДРУГИЕ ЛЮДИ.
―Да, конечно.
―Смерть кивнул.
―СО ВРЕМЕНЕМ, — сказал он, — ТЫ ПОЙМЕШЬ, ЧТО ЭТО НЕПРАВДА.

/* Нет такого оружия, которое нельзя повернуть против вас */

―Мы собирались использовать ее против Ворбиса, — попытался оправдаться Бедн.
―А теперь она будет использована против эфебов. Знаешь, а я думал, это я тупой — пока не встретил философов.

/* Вы думали, со смертью Ворбиса все закончится? */

―Такие люди, как Ворбис, умирают очень долго. Эхо от них разносится по всей истории.

/* Чем заняты боги Плоского мира на вершине Коры Челести */

―Долгие годы уходили на то, чтобы добиться чести попасть сюда. Беспрестанные интриги, тяжкий труд... Однако, попав в Дунманифестин, боги только и занимались тем, что много пили, немало брали и морально разлагались.

Ом замутил невероятное. Он крутой, этот мелкий черепашка!

/* Он разъяснил богам, что верующих надо беречь. Каждого!
/* И благодаря ему войны не случилось. Все закончилось. Победа. И что теперь делать? */

/* Разобраться с Ворбисом - это не все */

―А потом… — начал было он.
―Да?
―Брута перевел взгляд на поля и деревни вокруг Цитадели и вздохнул.
―А потом мы займемся делами, — закончил он. — И будем делать их каждый день.

/* Лю-Цзе упаковал свою метлу, прихватил любимые горы бонсай и отправился домой */

―Исчезновения Лю-Цзе не заметил никто, даже Брута. Незаметно пришел, незаметно ушел… Незаметность — один из профессиональных секретов монаха истории.

Прошло много-много лет

/* Смерть пришел за Брутой. Брута не разучился задавать правильные вопросы */

―А, значит, пустыня действительно есть. И сюда попадает каждый? — спросил Брута.
―КТО ЗНАЕТ…
―А что там, в конце пустыни?
―СУДИЛИЩЕ.
Брута тщательно обдумал услышанное.
―Да, но какой именно конец имеется в виду? — уточнил он.
Смерть усмехнулся и отошел в сторону.

Конец